Одним из самых славных, но в тоже время самых жестоких и кровопролитных периодов в истории Франции был период Великой Французской революции конца 18 века. Якобинская диктатура является одним из этапов этой десятилетней революции, пиком её развития, вершиной всей революции.
Великая Французская революция началась в 1789 году. Причиной её начала было неудовольствие граждан политикой короля Людовика XVI, экономический упадок страны, обнищание населения. Король впервые за два последних века созвал Генеральные штаты – представительский орган во Франции с целью ввести новые налоги. Но представители третьего класса в парламенте восстали против обычая голосовать по сословиям. Их поддержала часть аристократии и духовенства.
14 июля 1789 года – эта дата считается началом Великой Французской революции. Это день перевернувший историю не только Франции, но и, без преувеличения, всего мира.
В период Великой французской революции в стране образовалось множество политических клубов с разными взглядами на дальнейшее развитие Франции. Одним из таких организаций был Якобинский клуб. Якобинцы были приверженцами республиканских порядков.
В начале 1793 года ситуация во Франции осложнилась: неудачи на фронтах в войне с европейской антифранцузской коалицией, тяжелое внутренне положение, экономический кризис, постоянные демонстрации французских бедняков, санклютов, как их называли аристократы. Сложившейся ситуацией воспользовались якобинцы, возглавляемые видными политическими деятелями Максимилианом Робеспьером и Жоржем Дантоном. Они бросали в массы лозунги, призывающие к расправе над действующей властью, объявляли правительство предателями, провозглашали идею создания крепкого централизованного управления для урегулирования ситуации.
Ситуация очень обострилась, когда в одной из провинций – Вандее – началось крестьянское антиреволюционное восстание. Вызвано оно было новой волной принудительной мобилизации для войны с европейскими государствами.
Вооруженный переворот, вследствие которого к власти пришли якобинцы, произошел 31 мая – 2 июня 1773 года. Они захватили власть в Париже, выгнали из Конвента жирондистов и установили во всей стране якобинскую диктатуру. Новую власть возглавил Максимилиан Робеспьер. Для управления он учредил коллегию из 11 персон, лично возглавил её. Назывался этот орган Комитетом национального спасения.
Целью правления Робеспьер и его ближайшие сподвижники единогласно считали спасения революции любой ценой. Они приняли документ, полностью менявший систему правления во Франции – Конституцию 1793 года. Главным нововведением было всеобщее выборное право. Якобинцы в конституции подтвердили все предыдущие права человека, укрепили систему республиканского правления во Франции.
Одним из отличительных нововведений якобинцев было внедрение в стране нового революционного календаря. Якобинцы считали, что Великая Французская революция была началом новой эры не только для Франции, но и для всего мира, так как должна была распространиться на всю Европу и дальше. Первым годом (римскими цифрами) отныне во Франции считался 1789. Действовать он прекратил только в 1806 году.
Якобинцы занялись увеличением численности армии. Для этого они назначили общую военную повинность. Для улучшения армейской системы было внедрено выборность личного состава, то есть младшие чины выбирают верхних. Это укрепило авторитет командиров и дало возможность талантливым полководцам продемонстрировать свои способности, увеличило мощность армии и инициативу солдат.
Сильная армия нужна была Франции, потому что со всех сторон её атаковали войска антифранцузской коалиции, включавшей сильнейшие европейские государства с самыми сильными армиями. Армейская реформа привела к успехом французов на фронтах, позволила перейти из обороны к наступательным операциям, отвоевать часть своих территорий и продвинуться вглубь Европы от границы на довольно большое расстояние.
В этот период хорошо проявил себя молодой Наполеон Бонапарт, капитан артиллерийской дивизии, принимавший участие со своими войсками в освобождении Тулона от английских солдат. Он был замечен, и его карьера стремительно продвигалась вперед. Уже в возрасте 24 лет он стал бригадным генералом артиллерии.
Событие, ставшее толчком к внедрению агрессивной внутренней политики якобинцами, стало убийство женщиной аристократического происхождения Шарлоттой Корде популярного политика-якобинца Жана Поля Марата. Это событие сотрясло всю страну.
После убийства Марата, якобинцы приняли так называемый «Декрет о подозрительных». Этот документ по своей сути узаконил репрессии против всех монархистов и других несогласных с политикой действующей власти. В период якобинского террора погибли тысячи человек – дворяне, монархисты и даже собратья-жирондисты. Об этом периоде говорили, что «революция поедает собственных детей». Декрет был принят в сентябре 1973 года.
«Декрет про всеобщий максимум» также стал одним из ключевых в политике якобинцев. Он был принят немного позже «Декрета о подозрительных» . Суть его заключалась в том, что Национальный Конвент установил чётко регламентированные границы цен на самые необходимые продукты питания, одновременно увеличив зарплату трудящимся. Казалось бы, такой шаг должен обеспечить улучшение положения городской бедноты, но эффект был неожиданно негативным – в знак протеста торговцы объявили бойкот и с прилавков исчезли продукты первой необходимости.
В кругах санклютов назревал бунт. Якобинцы ничего не могли сделать – даже смертная казнь за спекуляцию продуктами не пугала упрямых торговцев.
Важным шагом в политике якобинцев была попытка создания новой религии – культа Ума и Высшего существа. Хоть всех христиан и не проследовали, их религия высмеивалась всевозможными способами, в том числе и в средствах массовой информации. Затея якобинской власти с крахом провалилась – во французском обществе не нашла отклик навязываемая властью идеология.
То, что во внутренней политике якобинцы терпели неудачу за неудачей, вовсе не означало, что срана терпит неудачи на фронте – в июне 1794 года французы нанесли войскам коалиции европейских держав (Первой антифранцузской коалиции) решающее поражение на территории Бельгии. Так, Франция победила в этой войне. Внешняя угроза исчезла. Для якобинской власти это могло значить только одно – теперь она оказалась один на один с доведенным до кипения народом, плюс ко всему прибавились вернувшиеся с фронтов ветераны, необходимость обеспечить им социальное страхование и трудоустройство.
Причины падения якобинской диктатуры:
террор, используемый якобинцами для ликвидации политических противников, посеял в массах страх и ненависть к действующей власти;
экономическая политика потерпела крах, в том числе и из-за режима военного времени, который обязательно сопровождается обнищанием населения;
якобинцы потеряли поддержку круга буржуазии – главного сподвижника революции – из-за ограничения частного предпринимательства;
победа над внешним врагом обратила гнев армии против якобинцев, так как во время войны войска не получали надлежащей поддержки и не всегда получали жалование и паёк;
падение авторитета Робеспьера, в чьих руках сосредоточилась вся полтона власти.
Все эти факторы повлияли на то, что против якобинцев в обществе в целом и в Конвенте в частности зародилась сильная оппозиция. Противники власти начали готовить государственный переворот. Последней каплей в чаше терпения политических противников было внедрение Максимилианом Робеспьером новых законов, которые должны были увеличить массовость террора. Так, в июле 1974 года произошло событие, которое привело к власти политических противников якобинцев. По революционному календарю 27 июля – 9 термидора, поэтому переворот назвали Термидорианским, такое же название получил новый политический режим, установившийся в стране.
Установление диктатуры якобинцев. 2 июня 1793 г. вооруженные граждане и национальные гвардейцы, руководимые якобинцами во главе с повстанческим комитетом Парижской коммуны, свергли правительство жирондистов.
3 июня Конвент, где теперь доминировали якобинцы, принял декрет о льготной продаже крестьянам конфискованных у контрреволюционеров земель. Был разрешен раздел общинных земель между жителями общины (декрет от 10-11 июня 1793 г.).
Особое значение имел декрет от 17 июня 1793 г., ликвидировавший все оставшиеся и наиболее защищаемые реакцией феодальные права.
Принятые решения начали немедленно претворяться в жизнь.
В результате значительная часть крестьян превратилась в свободных мелких земельных собственников. Это не означало, что исчезло крупное землевладение (были конфискованы земли эмигрантов, церкви, контрреволюционеров, а не всех помещиков; много земель скупила городская и сельская буржуазия). Сохранилось и безземельное крестьянство.
Одновременно с этим и столь же быстро (в течение первых трех недель) проводились важные преобразования в государственном строе. Была принята новая конституция.
Конституция 1793 г. Новая Конституция была принята Конвентом 24 июня 1793 г. По установившейся традиции, она состояла из Декларации прав человека и гражданина и собственно конституцион
ного акта. Демократические по своему содержанию, они должны были дать народу политическую платформу для его сплочения. В них нашли свое законодательное закрепление государственно-правовые взгляды якобинцев, формировавшиеся под влиянием идеологов левого крыла Просвещения. Руководителей якобинцев - Робеспьера, Сен- Жюста, Кутона и многих других - особенно привлекало учение Руссо о демократической республике, его эгалитаристские идеи. Эгалитаризм в понимании лидеров якобинцев предполагал не только политическое равенство, но и преодоление чрезмерного имущественного неравенства при сохранении частной собственности. В своей работе «Об общественном договоре...» Руссо достаточно четко проводил различие между юридическим и фактическим равенством, подчеркивая возможность сведения свободы к «химере» при чрезмерном имущественном неравенстве.
Декларация прав человека и гражданина 1793 г. Новая Декларация воспроизводила основные положения Декларации 1789 г., но отличалась от нее большим демократизмом и революционностью, более радикальным подходом к проблеме политических свобод и прав.
Декларация начинается с заявления о том, что целью общества является «общее счастье». Правительство установлено, чтобы обеспечить человеку пользование его естественными и неотъемлемыми правами, к числу которых были отнесены: равенство, свобода, безопасность и собственность. В таком качестве права на равенство не было в Декларации 1789 г., и это не случайно. Подобно Руссо, якобинцы признавали юридическое равенство в полном объеме (отвергалось деление граждан на активных и пассивных). Но имущественное равенство объявлялось Робеспьером «химерой», а частная собственность - «естественным и неотъемлемым правом каждого». Вместе с тем якобинцы высказывались против чрезмерной концентрации богатства в руках немногих. «Я вовсе не отнимаю у богатых людей честной прибыли или законной собственности, - говорил Робеспьер, - я только лишаю их права наносить вред собственности других. Я уничтожаю не торговлю, а разбой монополистов; я осуждаю их лишь за то, что они не дают возможности жить своим ближним». Утопичность такой политики стала очевидна несколько позже, но она не могла не привлечь симпатий простых людей.
Так же, как и в первой Декларации, закон определялся как выражение общей воли, «он один и тот же для всех как в том случае, когда оказывается покровительство, так и в том случае, когда карает». Но в его определение вносится важное уточнение: «...Он может предписывать лишь то, что справедливо и полезно обществу...Закон должен
охранять общественную и индивидуальную свободу против угнетения со стороны правящих».
Верховенство закона, рассматриваемого как «выражение общей воли», неразрывно связывается с понятием суверенитета народа. «Суверенитет зиждется в народе: он един, неделим, не погашается давностью и неотчуждаем».
Вместо понятий «нация» и «суверенитет нации» вводятся понятия «народ» и «суверенитет народа».
Это была не простая смена терминов. Выше говорилось, что нация, трактуемая в духе творцов первой конституции, рассматривалась как нечто целое - совокупность граждан, от каждого из них в отдельности не зависящая; ее воля не сводится к простой сумме воль отдельных граждан, и поэтому она может по своему усмотрению установить порядок избрания определенного круга лиц, которым доверяется формированием этой национальной воли, осуществление национального суверенитета. Отсюда следовали возможность деления граждан на активных и пассивных, отстранение неимущих от участия в управлении делами государства. В противоположность этому народ рассматривался якобинцами, вслед за Руссо, как сообщество граждан, которому в целом принадлежит суверенитет «единый, неделимый, неотчуждаемый». Народный суверенитет не может быть передан одному лицу или группе лиц.
В этом видели теоретическое обоснование демократической республики, непосредственного участия народа в законотворчестве и государственном управлении, недопустимости имущественных цензов. «Ни одна часть народа не может осуществлять власть, принадлежащую всему народу. ...Каждый, кто присвоит принадлежащий народу суверенитет, да будет немедленно предан смерти свободными гражданами. ...Каждый гражданин имеет равное право участвовать в образовании закона и в назначении своих представителей». «Закон есть свободное и торжественное выражение общей воли». Причем под общей волей понимается воля большинства. Руссо пояснял, что общая воля не требует согласия всех. Оставшиеся в меньшинстве в равной мере с другими участвовали в формировании общей воли, но просто «не угадали ее».
Названные принципы должны были стать основой государства, которому предстояло быть гарантом провозглашенных прав и свобод.
Среди провозглашенных прав особое место отводилось свободе. Она определялась как «присущая человеку возможность делать все, что не причиняет ущерба правам другого... обеспечение свободы есть закон» (ст. 6) - формула, традиционная для идей Просвещения. Авторы Декларации конкретизировали ее понятие применительно к госу
дарственно-правовым, гражданско-правовым и уголовно-правовым отношениям. Это: а) свобода печати, слова, собраний (ст. 7), право подавать петиции представителям государственной власти (ст. 32), свобода совести (ст. 7); б) свобода заниматься каким угодно трудом, земледелием, промыслом, торговлей (ст. 17). Запрещались рабство и все виды феодальной зависимости: «Каждый может доставлять по договору свои услуги и свое время, но не может ни продаваться, ни быть проданным, его личность не есть отчуждаемая собственность. Закон никоим образом не допускает существование дворни; возможно лишь взаимное обязательство об услугах и вознаграждении между трудящимся и нанимателем» (ст. 18). В развитие этого принципа последующее законодательство установило срочность любого договора личного найма.
Право на безопасность рассматривалось как право на защиту государством личности каждого члена общества, его прав и его собственности (ст. 8). «Никто не должен быть обвинен, задержан или подвергнут заключению иначе, как в случаях, предусмотренных законом и в порядке, предписанном им же» (ст. 10).
В Декларации последовательно проводился принцип законности: «Всякий акт, направленный против лица, когда он не предусмотрен законом или когда он совершен с нарушением установленных законом форм, есть акт произвольный и тиранический; лицо, против которого такой акт пожелали бы осуществить насильственным образом, имеет право оказать сопротивление силой» (ст. 11). Развитием провозглашенного принципа явились презумпция невиновности (ст. 13 и 14) и принцип соразмерности налагаемого судом наказания тяжести совершенного преступления (ст. 15).
Исключительное внимание уделялось праву собственности: никто не может быть лишен ни малейшей части собственности без его согласия, кроме случаев, когда этого требует установленная законом необходимость и лишь при условии справедливого и предварительного возмещения (ст. 19). Так же, как и в 1789 г., не проводились различия между отдельными видами собственности, что создавало видимость равной имущественной защиты всех.
Согласно Декларации 1793 г., «общественная гарантия состоит в содействии всему, направленному на то, чтобы обеспечить каждому пользование его правами и охрану этих прав: эта гарантия зиждется на народном суверенитете» (ст. 23). Отсюда был сделан принципиально новый для французского конституционного права вывод: «Когда правительство нарушает права народа, восстание для народа и для каждой его части есть священнейшее право и неотложнейшая обязанность» (ст. 35).
Конституционный акт 1793 г. Демократические принципы Декларации были конкретизированы в конституционном акте, устанавливавшем государственный строй.
Между этими документами в отличие от конституционных документов 1789-1791 гг. не было принципиальных расхождений. В конституции 1793 г. воплотились некоторые важные демократические принципы организации государства. Торжественно подтверждалось установление республики. Верховная власть объявлялась принадлежащей суверенному народу, и, как следствие этого, устанавливалось всеобщее (но только мужское) избирательное право. Возможность избирать предоставлялась всем гражданам, имеющим постоянное место жительства не менее шести месяцев (ст. 11). Каждый француз, пользующийся правами гражданства, мог быть избран на всем пространстве республики (ст. 28).
Французское гражданство предоставлялось каждому родившемуся и имеющему место жительства во Франции. По достижении 21 года он допускался к осуществлению прав французского гражданина. Эти права мог получить также каждый иностранец по достижении 21 года, проживающий во Франции в продолжении одного года, живущий своим трудом, приобретший собственность, или женившийся на француженке, или усыновивший ребенка, или принявший на иждивение старика; наконец, каждый иностранец, имеющий, по мнению Законодательного корпуса, достаточные заслуги перед человечеством (ст. 4).
Органом законодательной власти стал Законодательный корпус (Национальное собрание), который «един, неделим и действует постоянно». Он состоял из одной палаты и избирался на один год. Столь короткий срок, по мнению Робеспьера, исключал возможность чрезмерного обособления депутатов от избирателей.
В духе идей народного суверенитета Руссо предусматривалось участие рядовых граждан в законотворчестве, в связи с чем вводилась законодательная плебисцитарная система. Законодательный корпус составлял так называемые предложения законов. Их предметом были наиболее важные сферы законодательства: гражданское и уголовное право, бюджет, объявление войны и т.д. (ст. 54).
Предложения законов направлялись на утверждение первичных собраний, которые образовывались в составе 200-600 граждан, имевших право участвовать в голосовании. Если через 40 дней после рассылки предложения закона в половине департаментов плюс один десятая часть первичных собраний в каждом из них не отклоняла его, проект считался принятым и становился законом. В случае отклонения проекта предусматривался опрос всех первичных собраний, ре-
щение которых по данному вопросу, как следует полагать, становилось окончательным. />Законодательный корпус получил также право издания декретов, не требующих последующих плебисцитов. Их предметом было все, выходящее за рамки законов.
Текущее административно-распорядительное управление вручалось исполнительному совету, который образовывался следующим образом: собрание выборщиков каждого департамента выдвигало по одному делегату, из назначенных таким путем 83 кандидатов (по числу департаментов) Законодательный корпус избирал 24 члена исполнительного совета, половина из них подлежала ежегодному переизбранию. Исполнительному совету, действующему строго в границах принятых законов и декретов, предстояло руководить, координировать и контролировать деятельность всех ведомств (министерств), назначать высшие должностные лица во все ведомства.
Революционное правительство. Введение новой конституции откладывалось до полного разгрома контрреволюции. На время борьбы с ней создавалась система правления, наделенного исключительными правомочиями. Основу революционного правительства (правления) составили учреждения, возникшие еще при жирондистах, но только в якобинской республике начавшие играть активную роль.
Конвент считался высшим органом государственной власти. Ему принадлежало право издания законов и их толкования. Якобинцы, доминировавшие в Конвенте, оставили, однако, всех депутатов центра - «равнина» сохранилась.
Непосредственное управление страной возлагалось на специальные комитеты и комиссии Конвента, прежде всего Комитет общественного спасения и Комитет общественной безопасности.
Комитет общественного спасения стал центром революционной власти. Его значение особенно возросло, когда в его состав вошли Робеспьер, Сен-Жюст, Кутон. Насчитывая 14-15 членов, переизбираемый каждый месяц, он тем не менее почти не менял своего состава в течение всего времени нахождения якобинцев у власти. Комитет общественного спасения получил от Конвента исключительные полномочия: руководство обороной страны, текущее управление, включая внешнюю политику. Под его началом и контролем находились все министерства, ведомства, включая исполнительный совет.
Непосредственная борьба с внутренней контрреволюцией была возложена на Комитет общественной безопасности. Он вел расследование всех дел, связанных с контрреволюционной и иной деятельностью, угрожавшей безопасности республики. Лица, уличенные
им в преступлении, передавались суду революционного трибунала. В ведении Комитета находилась полиция. Он наблюдал за тюрьмами.
Важное место в системе революционной власти занял революционный трибунал (ранее Чрезвычайный уголовный трибунал). В нем было введено ускоренное судопроизводство. Его приговоры считались окончательными, Единственной мерой наказания в отношении лиц, признанных виновными, являлась смертная казнь.
Не менее важную роль играли комиссары Конвента, наделенные чрезвычайными полномочиями и посылаемые туда, где революции угрожала наибольшая опасность (в армии, ведомства, департаменты и т.п.). Под их руководством были проведены важнейшие мероприятия по повышению боеспособности армии, ликвидации мятежей, обеспечению страны продовольствием. Нередко комиссары отстраняли от должности генералов, брали на себя фактическое командование войсками. Невыполнение распоряжений комиссаров рассматривалось как тягчайшее преступление и нередко каралось смертной казнью. Комиссары Конвента подчинялись Комитету общественного спасения и были обязаны каждые десять дней посылать ему отчеты.
С целью усиления влияния и контроля центральной власти за местным управлением в департаменты и дистрикты направлялись постоянные уполномоченные правительства - национальные агенты. Исключительную роль в проведении политики якобинцев играли местные революционные, или наблюдательные. комитеты, а также народные клубы и общества. Среди них особое место принадлежало Парижскому якобинскому клубу и его отделениям в различных районах страны.
По-прежнему огромное значение в политической жизни страны имела Парижская коммуна.
В сентябре 1793 г. была создана особая Революционная армия для борьбы с мятежниками и спекулянтами, а также для обеспечения Парижа и других крупных городов продовольствием. Ее командиры наделялись исключительными правомочиями, вплоть до применения смертной казни, для чего в обозе каждого отряда везли гильотину. Якобинская республика фактически порвала с католической церковью. Часть якобинцев предлагала заменить католицизм «культом разума». Начали закрываться церкви. Однако большинство населения встретило «декатолизацию» враждебно. Было принято решение о свободе культов. Но борьба с реакционным духовенством продолжалась.
Упрочение завоеваний республики. Решающую роль в этом сыграли социальные мероприятия якобинцев. Ими было окончательно ликвидировано феодальное землевладение.
Значительное внимание якобинцы уделяли социальной политике в городе. Начав с мер помощи безработным, многодетным семьям (один из первых декретов), они затем обратились к решению вопросов о нормировании цен на продукты питания и другие важнейшие потребительские товары (давнее требование трудящихся городов). Робеспьер и его ближайшие сподвижники, сначала отрицательно относившиеся к нормированию, к введению всеобщего максимума, затем, учитывая настроение народа, изменили свое отношение к нему. В развитие декрета от 4 мая 1793 г. Конвент 11 сентября 1793 г. принял декрет, устанавливавший максимальные цены на зерно, муку, фураж. 29 сентября 1793 г. был утвержден декрет «О всеобщем максимуме», вводивший твердые цены на все основные товары первой необходимости и максимальные размеры заработной платы.
Претворение в жизнь декретов о «максимуме», даже несмотря на их частое нарушение торговцами и богатыми крестьянами, в некоторой степени обуздали спекулятивную вакханалию.
Для контроля за реализацией декрета «О всеобщем максимуме» и упорядочения снабжения в октябре 1793 г. была создана Центральная продовольственная комиссия. В Париже и во многих других городах вводилась карточная система. Более энергично, чем раньше, ведется борьба против спекуляции продовольствием.
В результате к концу 1793 г. положение с продовольствием в городах удалось несколько стабилизировать.
Выдающимся актом якобинского Конвента явилась отмена рабства в колониях: «Жители колоний без различия расы являются французскими гражданами и пользуются всеми правами, установленными конституцией».
Исключительную энергию Конвент проявил при организации обороны от внешних врагов: были созданы и вооружены новые армии, проведена чистка командного состава, на освободившиеся командные должности смело выдвигались способные, подчас очень молодые люди. Слияние добровольческих и кадровых частей привело к повышению боеспособности армии. Декрет о всеобщем ополчении с 23 августа 1793 г. дал возможность к началу 1794 г. довести численность вооруженных сил до 1 млн. человек (из них в действующей армии - 600 тыс.).
Конец 1793 и начало 1794 г. ознаменовались решающими победами на фронтах. Но к этому времени особенно отчетливо проявились негативные стороны правления якобинцев во главе с Робеспьером. Их стремление добиться реализации исповедуемых ими эгалитаристских идей любыми средствами, даже вопреки интересам и настроениям большинства населения страны, стало основной причиной перерожде
ния режима. Созданный во имя борьбы с контрреволюцией, ради претворения в жизнь идеалов демократии, он начал превращаться в авторитарный. Революционный трибунал все чаще использовался как карательный орган против не согласных с их политикой. Немалую часть приговоренных к смертной казни составили якобинцы, не согласные с политикой сторонников Робеспьера. Их никак нельзя причислять к контрреволюционерам. Репрессиям подверглись и многие другие лица, виновность которых, по существу, не была установлена. Фактическое искажение цели, ради которой был создан Революционный трибунал, способствовало внедрению недостойных средств борьбы, коррозии нравственности судей. Этому содействовали и некоторые декреты, по замыслу призванные усилить борьбу с контрреволюцией, но не содержавшие каких-либо реальных гарантий защиты прав граждан от необоснованных репрессий и поэтому применявшиеся и против невиновных. Особенно показательным в этом отношении был декрет от 10 июня 1794 г., вводивший понятие «враг народа».
Якобинская республика наряду с ее героическими страницами дала предостерегающий урок истории, когда нетерпение находившихся у власти доктринеров может выродиться в нетерпимость, а революционное насилие, освобожденное от рамок законности, в конечном итоге превращается в произвол.
Падение якобинской республики. К лету 1794 г. основные задачи революции были объективно решены. Продолжавшая богатеть буржуазия мирилась с крайностями якобинского правления до тех пор, пока угроза реставрации абсолютизма оставалась реальной. Подавление мятежей, военные победы упрочили положение Франции, и с этого времени отношение буржуазии к якобинскому правлению меняется.
От якобинцев начало отходить и крестьянство, которое поддерживало революционные преобразования до тех пор пока не были ликвидированы феодальные отношения, установлено их право частной собственности на землю. После того как это было достигнуто, крестьяне все решительнее выражают свое недовольство политикой твердых цен и всем тем, что с этим связано.
Сохранение закона Jle Шапелье, разгром левых течений ослабили влияние Робеспьера и его сторонников на трудящихся городов. Политический террор вызывал все большее недовольство.
Сужение социальной опоры якобинцев было одной из главных причин их отстранения от власти.
27 июля 1794 г. (или 9 термидора II года по республиканскому календарю) в ходе вооруженного выступления в Париже якобинская республика пала.
Вступила в высшую свою фазу. К власти пришли наиболее радикальные политики, правление которых вошло в историю как якобинская диктатура. Они продержались всего год, но за это время смогли сделать немало.
Приход к власти и борьба со спекуляцией
31 мая в Париже вспыхнуло восстание бедноты. Его возглавили представители наиболее радикальной политической группировки в Конвенте - якобинцы. Их поддерживали городские и сельские низы, представители мелкой буржуазии. К зданию французского парламента подкатили под прицелом которых 2 июня депутаты приняли решение об аресте жирондистов - политических противников якобинцев. Так в стране установился новый политический режим.
Якобинцы продержались у власти примерно год. За этот период во Франции произошло немало перемен. Положение и внутри страны, и за ее пределами было такое, что, казалось, революция вот-вот будет подавлена. Армии европейских государств стояли у французских границ: на севере - австрийцы и пруссаки, на юге - испанцы, а у берегов курсировал английский флот. В провинции Вандея бурлило крестьянское восстание, возглавленное дворянами-эмигрантами. В стране ухудшилось экономическое положение: выросли цены на продукты, процветала спекуляция. В таких условиях требовалось введение чрезвычайных мер, и Конвент под давлением якобинцев пошел на это. В сентябре, под влиянием хлебного дефицита, был принят закон об установлении максимальных цен на наиболее важные товары. За его нарушение полагалась смертная казнь.
Реформы якобинцев
В октябре 1793 г. принята конституция Франции, которая была наиболее прогрессивной в свое время. Она вводила всеобщее для мужчин, достигших 21 года, наделяла равными правами тех, кто голосует, и тех, за кого голосуют. Законы принимались Законодательным корпусом и вступали в силу только после их утверждения народом. Но в реальности конституция Франции 1793 года так и не начала действовать. В условиях военного времени якобинцы руководили страной с помощью чрезвычайных распоряжений - декретов, имевших силу закона. Так сложилась якобинская диктатура - система власти, при которой парламент оказался отодвинутым на второй план, а реальная власть принадлежала исполнительным органам - комитетам.
Главной опорой революции было крестьянство, поэтому новая власть решительно проводила реформы в аграрной сфере. Уже в июне 1793 г. общинные земли были переданы крестьянам, все ликвидированы, а документы, свидетельствовавшие о них, подлежали уничтожению. Земли, принадлежавшие дворянам и духовенству, конфисковывались. Теперь крестьяне стали полноправными хозяевами своих земельных участков. И хотя дальше этого якобинская диктатура в аграрном вопросе не пошла, уже одни эти законы обеспечили им поддержку крестьян, которые охотно защищали революцию с оружием в руках.
Немало было сделано и в армии. На офицерских должностях оказались те, кто проявил себя на деле, а не имел благородное происхождение. На место старых офицеров пришла молодежь из народа. Именно в это время начал свою карьеру Наполеон Бонапарт, проявивший свои организаторские способности при взятии Тулона. Якобинцам удалось усмирить восстание в Вандее. Были отбиты и внешние враги. В июне 1794 г. революционная армия разбила австрийцев при Флерюсе, обезопасив французские границы.
Террор и падение
Вместе с тем, якобинская диктатура имела и свои отрицательные последствия. Лидер революционного правительства Максимилиан Робеспьер и его сторонники не стеснялись в средствах, расправляясь со своими противниками. Террор против жирондистов и сторонников монархии проводился на вполне законных основаниях. Уже в сентябре 1793 г. появился декрет, разрешавший арестовывать всех подозрительных лиц. Но наибольшего размаха террор достиг в июне 1794 г. Принятый в это вводил новое понятие - «враг народа», которое потом приобретет новую жизнь в Советском Союзе. Четкого определения, кого считать врагами, документ не давал, зато устанавливал для них наказание - смертную казнь. Судопроизводство превращалось в полный абсурд: для обвинения человека достаточно было вердикта присяжных. Ни о каких адвокатах подчиненные даже мечтать не могли. Так якобинцы спровоцировали волну террора, который задел тысячи людей.
Массовые аресты, вопреки ожиданиям власти, не защитили ее от противников, а только ускорили падение диктатуры. Наиболее зажиточные слои, разбогатевшие во время революции, были недовольны новыми порядками и терпели их, только пока не миновала опасность интервенции. Беднота, которая еще недавно привела якобинцев к власти, тоже была возмущена террором и недовольна их нерешительной политикой - законы об ограничении цен всячески нарушались, земли, конфискованные у врагов революции, так и не были распределены между бедными. Финалом якобинской диктатуры стал государственный переворот 27 июля 1794 г., когда их противники в Конвенте утвердили решение об аресте и и его сторонников. Вскоре оно было выполнено, и к власти пришли представители крупной буржуазии.
Многие из реформ якобинцев были отменены, а в 1795 г. к власти пришло новое правительство - Директория. Во Франции установился новый политический режим, отражавший интересы тех, кто сделал свое состояние во время революции.
20 сентября 1792 г. в сражении у деревни Вальми федераты разгромили прусские войска. В этот же день в столице Франции начал работу Конвент. Первым его законодательным актом было установление во Франции республиканской формы правления. 15 января 1793 г. по требованию якобинцев Людовик XVI был приговорен к смертной казни.
Наступление на Францию армий европейских монархий сочеталось с ухудшением внутреннего положения. Крестьянство, особенно в тех провинциях, где его интересы мало учитывались при распределении церковных земель и владений сеньоров, было недовольно призывами в армию. Под влиянием священнослужителей и аристократов под лозунгом восстановления монархии начались крестьянские восстания в Вандее и Бретани. Попытки покрывать расходы на армию выпуском бумажных ассигнатов привели к обесцениванию денег, росту цен на товары первой необходимости, особенно продовольствие. Крестьяне и торговцы-оптовики отказывались продавать хлеб, что еще больше взвинчивало цены.
31 мая 1793 г. якобинцы, считающие, что основные трудности связаны с изменой, потребовали ареста лидеров Конвента. Угрожая применить силу, якобинцы добились ареста и казни 29 умеренных депутатов от департамента Жиронда и передачи им контроля над правительством (Комитетом общественного спасения и Комитетом общественной безопасности). Основную свою задачу якобинцы видели в том, чтобы любой ценой предотвратить реставрацию монархии, дать отпор внешней и внутренней контрреволюции.
Стремясь завоевать поддержку масс, руководимый якобинцами Конвент отменил все феодальные права сеньоров и повинности крестьян. Документы об их обязанностях и долгах бывшим владельцам земли подлежали уничтожению. В армию и на места направлялись комиссары с особыми полномочиями по борьбе с контрреволюцией и выполнению решений правительства. Они опирались на местные революционные комитеты (в Париже - на Коммуну).
Конвент объявил всеобщую мобилизацию. Это позволило довести численность армии до 600 тыс. человек. Принимались чрезвычайные меры, чтобы вооружить и оснастись новобранцев. Реквизировалась обувь, в церквах и домах знати сооружались мастерские для изготовления пороха, цеха по пошиву обмундирования. Для снабжения населения и армии товарами первой необходимости были введены «всеобщий максимум» (твердые цены на основные продукты питания и товары первой необходимости) и карточная система распределения хлеба, мяса, сахара, соли. Для реквизиции укрываемого продовольствия в деревни направлялись специальные отряды.
Колоссальные масштабы принял революционный террор. Убийство одного из лидеров революции, Марата, 13 июля 1793 г., контрреволюционные мятежи (в частности, в Тулоне и Лионе) дали повод для жесточайших репрессий. 17 сентября был принят закон о «подозрительных». Немедленному аресту подвергались все заподозренные в симпатиях к контрреволюции.
Аресту подлежали бывшие государственные служащие, родственники аристократов-эмигрантов и их приближенные, если они не могли доказать верность революции. Врагами республики провозглашались нарушители закона о «максимуме», скупщики и спекулянты. Большинство арестованных приговаривались к смертной казни, в частности такая участь постигла бывшую королеву Марию-Антуанетту.
Беспощадный террор обрушился на население Вандеи и тех городов, где произошли контрреволюционные выступления. 10 июня 1794 г. Конвент издал Декрет о реорганизации революционного трибунала. В нем указывалось, что функцией трибунала является наказание «врагов народа». Единственно возможным приговором для них была смертная казнь.
Якобинцы (преимущественно сторонники Робеспьера) участвовали в Конвенте , где выступали за единство страны, укрепление национальной обороны перед лицом контрреволюции и жёсткий внутренний террор ; к 1793 году стали в нём наиболее влиятельной силой. Свергнув жирондистов 2 июня 1793 года , позже расправившись с эбертистами и дантонистами, якобинцы имели сильное влияние на умы парижан вплоть до падения Робеспьера в результате переворота 9 термидора (27 июля 1794 года). После гибели вождей якобинцев, преследований якобинцев термидорианцами и поднявшими голову после Термидора - роялистами, Якобинский клуб был закрыт в ноябре 1794 года . Девизом "Общества друзей республики единой и неделимой" (официальное название Якобинского клуба) был девиз "Vivre libre ou mourir" - "Жить свободно или умереть".
История клуба
Зарождение
Колыбелью Якобинского клуба был Бретонский клуб , то есть совещания, устроенные несколькими депутатами третьего сословия Бретани по прибытии их в Версаль на Генеральные штаты ещё до их открытия.
Когда король и Национальное собрание перебрались в Париж, Бретонский клуб распался, но бывшие его члены стали снова собираться сначала в парижском частном доме, потом в нанятом ими помещении в монастыре якобинских монахов (доминиканского ордена) близ манежа, где заседало Национальное собрание. В заседаниях принимали участие и некоторые из монахов; поэтому роялисты прозвали членов клуба в насмешку якобинцами, сами же они приняли наименование «Общества друзей конституции».
На самом деле политическим идеалом тогдашнего якобинского клуба была конституционная монархия , как её понимало большинство Национального собрания. Они называли себя монархистами и признавали своим девизом закон .
Организация клуба
Дата создания и уставС точностью дата открытия клуба в Париже - в декабре 1789-го или январе следующего года - не известна. Устав его был составлен Барнавом и принят клубом 8 февраля г.
Членство
Не известно (так как сначала не велись протоколы заседаний), когда стали принимать в число членов посторонних, то есть не-депутатов.
Когда число членов разрослось, организация клуба значительно усложнилась. Во главе стоял председатель, избиравшийся на месяц; при нём было четыре секретаря, двенадцать инспекторов, и, что особенно характерно для этого клуба, четыре цензора; все эти должностные лица избирались на три месяца: при клубе было образовано пять комитетов, указывающих на то, что самый клуб принял на себя как бы роль политического цензора по отношению к Национальному собранию и Франции - комитеты по представлению (цензуре) членов, по надзору (Surveillance), по администрации, по докладам и по переписке. Сначала заседания происходили три раза в неделю, затем ежедневно; публика стала допускаться на заседания лишь с 12 октября 1791 г., то есть уже при Законодательном собрании.
В это время число членов клуба достигло 1211 (по голосованию в заседании 11 ноября). Ещё раньше (с 20 мая 1791 г.) клуб перенёс свои заседания в церковь Якобинского монастыря, которую он нанял по упразднении ордена и конфискации его имущества и в которой заседания происходили до закрытия клуба. Вследствие наплыва не-депутатов изменился состав клуба: он стал органом того общественного слоя, который французы называют la bourgeoisie lettrée («интеллигенция»); большинство состояло из адвокатов, врачей, учителей, учёных, литераторов, живописцев, к которым примыкали и лица из купечества.
Некоторые из его членов носили известные имена: врач Кабанис , учёный Ласепед , литератор Мари-Жозеф Шенье , Шодерло де Лакло , живописцы Давид и Карл Верне, Лагарп , Фабр д"Эглантин , Мерсье . Хотя с большим наплывом членов умственный уровень и образование прибывающих понижались, однако парижский Якобинский клуб до конца сохранил две первоначальных черты: докторальность и некоторую чопорность по отношению к образовательному цензу. Это выразилось в антагонизме по отношению к клубу Кордельеров , куда принимались люди без образования, даже безграмотные, а также в том, что самое вступление в Якобинский клуб обусловливалось довольно высоким членским взносом (24 ливра ежегодно, а при вступлении ещё 12 ливров).
Впоследствии при Якобинском клубе было организовано особое отделение под названием «братское общество для политического воспитания народа», куда допускались и женщины; но это не изменило общего характера клуба.
Газета
Клуб обзавелся собственной газетой; редактирование её было поручено Шодерло де Лакло, близкому к герцогу Орлеанскому ; саму газету стали называть «Монитёром» орлеанизма. В этом обнаружилась известная оппозиция по отношению к Людовику XVI ; тем не менее Якобинский клуб сохранял верность провозглашённому в его названии политическому принципу.
Отпадение фельянов
Из-за бегства короля и его задержания в Варенне в клубе произошли разногласия, вызвавшие раскол между членами клуба; более умеренные из них во главе с Барнавом, Дюпором и Александром Ламетом в большом числе вышли из клуба и основали новый, под названием Клуб фельянов . Приверженцы этого направления составили потом правое крыло в Законодательном собрании. Между тем по образцу парижского Якобинского клуба стали возникать подобные клубы в других городах и даже в деревнях: их было около тысячи; все они вступили в переписку и сношения с парижским, признавая себя его филиалами (affiliations).
В этом резко проявились преобладание Парижа и стремление к централизации, присущие «Старому порядку» ; воздействие парижского клуба на провинциальные сыграло большую роль в революционном перевоспитании Франции и значительно содействовало окончательному торжеству принципа централизации в стране. Отделение от якобинцев более умеренных фельянов усилило в Якобинском клубе позиции радикальных элементов. Для дальнейшей его судьбы было очень важно, что в распре между фельянами и якобинцами провинциальные клубы приняли сторону последних. На происходивших в начале сентября г. выборах в Законодательное собрание якобинцы сумели в число 23 депутатов Парижа провести только пять вождей клуба; но влияние его росло, и на ноябрьских выборах в парижский муниципалитет якобинцы одержали верх. После этого Парижская коммуна стала орудием Якобинского клуба.
Самые влиятельные из парижских газет выступали за якобинцев против фельянов. Якобинский клуб основал свой орган под названием «Журналь де деба» (Journal des débats et des décrets) вместо прежней газеты «Journal d. 1. soc. etc.», отошедшей к фельянам. Не ограничиваясь прессой, якобинцы перешли в конце г. к непосредственному воздействию на народ; с этою целью видные члены клуба - Петион, Колло д"Эрбуа и сам Робеспьер - посвятили себя «благородному призванию обучать детей народа конституции», то есть преподавать в народных школах «катехизис конституции ». Более практическое значение имела другая мера - вербовка агентов, которые должны были на площадях или на галереях клуба и Национального собрания заниматься политическим воспитанием взрослых и привлекать их на сторону якобинцев. Этих агентов набирали из военных дезертиров, которые толпами бежали в Париж , а также из рабочих, предварительно посвящённых в идеи якобинцев.
Разногласие между ними и их приверженцами особенно ярко обнаружилось в вопросе об объявлении войны Австрии , за что выступал Бриссо. Личные отношения и соперничество партий ещё более обострились, когда Людовик XVI согласился сформировать министерство из людей, близких к кружку депутатов Жиронды.
Свержение монархии. Радикализация клуба
Восстание 10 августа, приведшее к свержению монархии, останется непонятным тому, кто не знает деятельности Якобинского клуба с 28 июня по 10 августа.
Члены его систематически подчиняли своему непосредственному воздействию три силы, которые они повели на приступ против короля и конституции: федератов, секции и Коммуну. Федераты, то есть добровольцы, прибывшие из департаментов, были подчинены влиянию Якобинского клуба с помощью центрального комитета из их среды, который имел тайные заседания в Якобинском клубе. Этот комитет выбрал из своего состава 5 членов, составивших тайную директорию, и к этим 5 лицам было присоединено 10 Якобинцев. Это был штаб революционного ополчения, созданного для захвата Тюильри. Путем агитации в секциях была создана «повстанческая коммуна», которая в ночь с 9 на 10 августа захватила ратушу и парализовала защиту дворца Национальной гвардией, убив её командира.
По свержении короля Якобинский клуб потребовал немедленно предать его суду. 19 августа внесли предложение заменить прежнее название «Клуба друзей конституции» новым - «Общество якобинцев, друзей свободы и равенства»; большинство отклонило это название, но 21 сентября клуб стал так называться. В то же время было постановлено произвести «чистку» клуба от недостойных, для чего избрали специальную комиссию. В сентябрьских убийствах Якобинский клуб как таковой не принимал непосредственного участия, но в солидарности с ними вождей клуба не может быть сомнения; это подтверждается как содержанием их речей в это время и свидетельством их собратьев по клубу, например Петиона, так и откровенным одобрением убийств членами клуба позже. В дальнейшей деятельности Якобинского клуба господствовал принцип террора. В первый период своей истории «Общество друзей конституции» было политическим клубом, влиявшим на формирование общественного мнения и настроение Национального собрания; во второй оно стало очагом революционной агитации; в третий Якобинский клуб стал полуофициальным учреждением правящей партии, органом и вместе с тем цензором Национального Конвента . Этот результат был достигнут путём долгой борьбы.
Участие в Национальном Конвенте
Роль Якобинского клуба во французской революции
Роль Якобинского клуба во французской революции ещё недостаточно признана, хотя отдельные историки - как апологеты революции, так и критики её - не раз указывали на эту роль. На самом деле влияние этого клуба - один из самых характерных фактов в «эволюции» революционного движения. Если пресса того времени разжигала революционные страсти, то клубы, и во главе их - Якобинский, объединяли и направляли движение. Меткое выражение Герцена о «постановке» революций лучше всего определяет роль Якобинского клуба. Из французских историков Кине, идеализируя революцию, следующим образом подводит итог деятельности Якобинского клуба:
«Идеи революции распространялись тысячами уст и раздавались отовсюду как эхо. Принципы революции, которые оставались бы в книгах мертвой буквой, вдруг озарили тысячелетнюю ночь. Никакая власть не была в состояния бороться с этими клубами. Они навязывали свои мнения трем великим законодательным собраниям, то являясь в их заседания, то своими адресами отдавая им приказы. Мысль, исходившая из Якобинского клуба, в несколько дней облетала Францию и, возвращаясь в Париж, раздавалась в законодательном собрании или конвенте, как безапелляционный плебисцит. В этом, может быть, заключалась самая новая сторона революции.
Провинции, столь молчаливые ещё за два года перед тем, были освещены пламенем, которое зажглось в Париже. Но следствием этого было и то, что достаточно было положить конец электрическому излучению клуба, чтобы все изменилось в несколько месяцев. И тогда восстановилось старое невежество». Рассматривая революцию с противоположной точки зрения, Тэн также выставляет на вид, но в более реальном свете, взаимодействие столичного клуба и его разветвлений, или колоний. Парижский клуб публикует список клубов, печатает их доносы, в силу этого в самой отдаленной деревушке всякий Якобинец чувствует, что поддержан не только клубом, но и всей ассоциацией, охватившей страну и охраняющей своим мощным покровительством самого мелкого из своих приверженцев. Взамен этого всякий местный клуб повинуется паролю, который ему прислан из Парижа. Из центра к периферии, как и обратно, непрерывная переписка поддерживает установившееся согласие. Так сложился громадный политический механизм о тысячах рычагов, действующих за раз под одним общим давлением, а рукоятка, приводящая их в движение, находится в улице Сен-Оноре в руках нескольких дельцов.
Не было машины более действительной, лучше сложенной, чтоб сфабриковать искусственное и ожесточённое мнение, придать ему вид национального и инстинктивного (spontané) порыва, чтоб передать шумному меньшинству права молчаливого большинства и подчинить ему правительство.
В двух последних трудах по революции роль Якобинского клуба стушевана. В объёмистом сочинении Жореса о ней нет речи; Олар, специалист в этом вопросе, издавший сборник документов по истории Якобинского клуба, посвящает ему лишь один параграф и, умаляя его влияние, говорит: «Якобинский клуб следовал в эту эпоху (сент. 1792 г.) за всеми перипетиями общественного мнения и выражал их верно и благоразумно».
Громадное влияние Якобинского клуба на ход революции не подлежит сомнению и может быть доказано отзывами современников. Оно проявлялось в двух направлениях: клуб подготовлял законы для конвента и заставлял его их принимать. В первом отношении можно сослаться на Сен-Жюста, который прямо признает, что ораторы представляли конвенту законопроекты, разработав их предварительно в Якобинском клубе. О способе внушения конвенту якобинских измышлений аббат Грегуар говорит: «Наша тактика была очень проста. По уговору один из нас пользовался удобным случаем, чтобы забросить предложение в одном из заседаний национального собрания. Он знал наперед, что оно встретит одобрение лишь очень малого числа членов собрания, большинство же разразится против него. Но это было не важно. Он требовал, чтобы его предложение было передано в комиссию; наши противники, надеясь его там похоронить, не возражали против этого. Но парижские якобинцы овладевали вопросом. По их циркуляру или под влиянием их газет, вопрос подвергался обсуждению в трёх- или четырёхстах аффилированных клубах (филиалах), и три недели спустя со всех сторон сыпались адресы к собранию, которое принимало значительным большинством проект, им ранее отвергнутый». Ввиду этого для полного освещения роли Якобинского клуба необходимо не только изучение деятельности центрального клуба, но и местных, что гораздо трудней.
Политическое течение
Политическое революционное течение радикального толка - якобинизм - пережило Якобинский клуб и продолжает жить в истории.
См. также
Примечания
Литература
- Робеспьер М. Избранные произведения. В 3 т. М. «Наука» (Литературные памятники). 1965
- Гладилин А. Евангелие от Робеспьера М. Политиздат (Пламенные революционеры). 1970
- Генифе П. Французская революция и Террор // Французский ежегодник 2000: 200 лет Французской революции 1789-1799 гг.: Итоги юбилея. М.: Эдиториал УРСС, 2000.
- Захер Я. М. Робеспьер. М. 1925
- Левандовский А. Максимилиан Робеспьер М. «Молодая гвардия» (ЖЗЛ). 1959
- Лукин Н. М. Максимилиан Робеспьер. В кн.: Лукин Н. М. Избр. труды. т.1 М. 1960
- Манфред А. З. Три портрета эпохи Великой французской революции. М. «Мысль»1978.
- Манфред А. З. Максимилиан Робеспьер. Споры о Робеспьере. Робеспьер в русской и советской историографии. В кн.: Манфред А. З. Великая французская революция. М. «Наука». 1983
- Митрофанов А. А. Образ России в революционной публицистике и периодической печати Франции периода якобинской диктатуры // Россия и Франция: XVIII-ХХ века. / Отв. ред. П. П. Черкасов. Вып. 9. М.: Наука, 2009. С. 69-99.
- Молчанов Н. Монтаньяры. М. «Молодая гвардия» (ЖЗЛ). 1989
- Левандовский А. П. Робеспьер. Ростов-на-Дону. «Феникс» (След в истории). 1997
- // Французский ежегодник, 1970. М., 1972. С. 278-313.
- Чудинов А. В. Размышления о скрытых смыслах дискуссии по проблеме якобинской диктатуры (60-е - 80-е годы ХХ в.) // Французский ежегодник 2007. М., 2007. С. 264-274.
(кроме вышеупомянутых газет Якобинского клуба).